А | Б | В | Г | Д | Е | Ж | З | И | К | Л | М | Н | О | П | P | С | Т | У | Ф | Х | Ц | Ч | Ш | Э | Ю | Я

Гарантии
Начнем с того, что будущее неизвестно. Какие могут быть гарантии? Жизнь каждый миг меняется — можно ли что-нибудь обещать? Всякие гарантии, обещания действи­тельны только в это мгновение и не распространяются на следующее. Со следующим ничего сделать нельзя. При­дется его дождаться.
Если вы действительно искренни и любите женщину, вы не можете сказать: «Я буду любить тебя всю свою жизнь». Если вы так говорите, вы лжец. Вы даете ложную гаран­тию. Когда вы любите, настоящего мгновения достаточно. Женщина не станет требовать всей вашей жизни. Настоя­щее мгновение — если есть любовь — становится таким на­полненным, что одного мгновения хватает на многие жиз­ни. Один-единственный миг любви становится вечностью; женщина не станет ничего просить. В настоящий момент она просит потому, что любви нет. Поэтому она и говорит: «Где гарантии? Ты всегда будешь меня любить? » В настоящий мо­мент любви нет, и ей нужны гарантии. В настоящий момент любви нет, и вы гарантируете будущее; сейчас вы можете обмануть только гарантиями. Вы можете нарисовать пре­красное будущее и спрятать за ним безобразную картину настоящего. Вы говорите: «Да, я буду любить тебя до скон­чания времен. Нас не разлучит даже смерть». Какая чушь! Какая неискренность! Как вы можете так говорить?
Вы делаете это — и делаете с такой легкостью — пото­му, что не сознаете, что говорите. Следующее мгновение не­известно; никто не знает, куда оно приведет, что случится; никто не может этого знать.
Невозможность знать будущее составляет правило игры. Как вы можете что-либо гарантировать? Самое боль­шее, вы можете сказать: «В этот миг я тебя люблю, и в этот миг я чувствую — это нынешнее ощущение, — что нас не разлучит даже смерть. Но это чувство настоящего мгнове­ния, а не гарантия. В этот миг мне хочется сказать, что я буду любить тебя всегда, — но это мгновенное чувство, а не гарантия. Никто не знает, что произойдет в будущем. Мы ничего не знаем даже о настоящем мгновении — как мо­жем мы знать о других? Придется подождать. Нам нужно молитвенно доверять, что это случится, что я буду любить тебя до скончания времен; но никаких гарантий нет».

Гармония
Бог — это гармония всего, что есть. Понаблюдайте — в мире все гармонично. Деревья раскачиваются на ветру; есть гармония. Они не борются с ветром, они танцуют вме­сте с ветром. Звезды движутся в удивительной гармонии. Это бесконечное существование — великий оркестр, где все сонастроено друг с другом. В нем нет никакого конфликта, никакого разделения, никакого диссонанса.
Только человеку кажется, что он существует отдельно. Поскольку вы наделены сознанием, это сознание предостав­ляет вам выбор. Вы можете либо считать, что вы отдельны, и тогда оказаться в аду и страдании, — либо попытаться понять единство, и тогда внезапно случится блаженство. Блаженство — быть единым со всем сущим; страдание — чувствовать себя отдельным от существования.

Гениталии
Мужские сексуальные органы смотрят наружу, а жен­ские — внутрь, вот и вся разница. Возьмите карман и вы­верните, чтобы он смотрел наружу; карман станет муж­ским. Верните его обратно, в исходное положение, и он ста­нет женским. И это вы называете разницей? Один и тот же карман? Именно потому, что разница совсем невелика, на­ука в настоящее время открыла, что путем очень простой пластической операции мужчину можно превратить в жен­щину; женщина может стать мужчиной благодаря простой пластической операции. Если бы существовала какая-то фундаментальная разница, это было бы невозможно. Пла­стическая операция просто выворачивает карман наружу или заправляет внутрь, ничего больше.

Генная инженерия
Никогда не действуйте из страха. Если человек действу­ет из страха, никакой прогресс невозможен.
Например, люди, которые изобрели велосипед... дума­ли ли они об опасности? Просто невозможно представить, что велосипеды могут быть опасны. Но позже братья Райт сделали свой первый летательный аппарат из частей вело­сипеда. Весь мир ликовал — потому что никто не мог пред­видеть, что аэропланы во время Первой мировой войны будут использовать, чтобы разрушать города, чтобы унич­тожать миллионы людей.

Но те же самые самолеты перевозят миллионы людей во всем мире. Они сделали мир маленьким, они дали воз­можность назвать весь мир большой деревней. Они наве­ли мосты между людьми, они сблизили людей разных рас, религий, языков так, как не смогло ни одно другое изобре­тение. Так что первое, что нужно запомнить: действовать, исходя из страха, неправильно.
Действуйте осмотрительно, сознательно, помня о воз­можных последствиях и опасностях, и создавайте такую атмосферу, чтобы предупредить эти опасности. А что же может быть опаснее сейчас, чем ядерное оружие в руках политиков? Вы дали им в руки самую опасную вещь.

В действительности, бояться не нужно; даже ядерное оружие можно использовать творчески. Я глубоко доверяю жизни; я верю, что оно получит творческое использование. Жизнь не позволит, чтобы ее так легко уничтожили, она будет оказывать сильнейшее сопротивление. В этом сопро­тивлении прячется рождение нового человека, нового рас­света, нового порядка, всей жизни и существования.
По моему мнению, ядерное оружие сделало невозмож­ной великую войну. Этого не смог сделать Гаутама Будда, этого не мог сделать Иисус Христос. Все святые мира, вме­сте взятые, говорили о ненасилии, о том, чтобы не было ни­каких войн; у них ничего не получилось. Но ядерное оружие сделало их работу. Понимая, что опасность слишком вели­ка, все политики в глубине души трепещут: если начнется Третья мировая война, жизнь будет полностью уничтожена — включая их. Они не смогут спастись. Ничто не спасет­ся. Это великий шанс для всех тех, кто любит творчество. Это момент, когда мы можем полностью развернуть науку в сторону творчества. Помните одно: наука нейтральна. Она просто дает вам силу. Как ее использовать, зависит от вас, зависит от всего человечества и его разумности. Наука дает нам больше власти, чтобы создать лучшую жизнь, более ком­фортабельную жизнь, чтобы создать более здоровых лю­дей. Вместо того чтобы запрещать — из страха, что какая-то тоталитарная власть может неправильно использовать...

Все можно использовать неправильно.
Все, что может принести вред, может также принести величайшую пользу. Не осуждайте ничего, просто возвы­шайте сознание людей. Иначе вы впадете в то же заблуж­дение, что и Махатма Ганди.
Если вы начнете действовать, исходя из страха, куда вы придете? Махатма Ганди пользовался той же логикой и остановился на колесной прялке. Ее изобрели по меньшей мере двадцать тысяч лет назад; и он не хочет двигать-
дальше. Он хочет, чтобы все изобретенное после прялки было уничтожено. Он против железных дорог, потому что
в Индии железные дороги использовались для того, чтобы обратить в рабство всю страну.
Железные дороги в Индии создавались не для удобства людей и не для службы людям. Они были созданы для пере­мещения армий; чтобы за несколько часов войска можно было бы перебросить из одной части страны в другую. Это огромная страна. В ней есть места, до которых даже по железной доро­ге можно доехать только за шесть дней. Это почти отдельный континент, и чтобы держать под контролем эту страну, при­шлось построить большую сеть железных дорог. Их основное назначение было военным — для перемещения войск.
Но это не значит, что мы должны уничтожить желез­ные дороги. Это остановило бы прогресс человека, застави­ло отступить назад во времени, вернуться в темноту сред­невековья. Махатма Ганди не одобрял даже такие невин­ные вещи, как телеграммы, телеграфы, почта, потому что все они поначалу использовались в Индии для того, чтобы удерживать страну в рабстве. Постепенно они превраща­лись в коммунальные службы. Всеми изобретениями сна­чала пользуются военные, разжигатели войн, но позднее они в конце концов приходят на службу людям.
Не нужно двигаться вспять; иначе вы уничтожите человечество.
Нужно двигаться вперед и вынести некоторый урок из прошлого: человеческое сознание должно развиваться одно­временно с развитием научных технологий. И это будет за-Щитой от использования технологии во вред человечеству.

География
Политики разжигают одну войну за другой — зачем? ^ не вижу смысла. На земле нет никаких границ; зачем Рисовать карты и проводить границы?
Один из моих учителей был очень умным, понимающим человеком. Однажды он принес несколько кусков карто­на; он разрезал карту на маленькие кусочки, положил их на стол и спросил: «Кто-нибудь может подойти и сложить их правильно?» Многие пытались, но у них не получилось. Только один мальчик, видя, что ни у кого не получается — никто не может составить карту мира, собирая кусочки... он перевернул один из кусочков и посмотрел на обратную сторону. Потом он перевернул все остальные и обнаружил рисунок человека. Он сложил рисунок человека — это было очень легко, и это был ключ. На одной стороне получился человек, а на другой — карта мира.
Может быть, то же самое истинно и в отношении реаль­ного мира... если мы сможем сложить человека, сложится весь мир. Если мы сможем сделать человека безмолвным, спокойным, любящим, нации исчезнут, войны исчезнут, все грязные политики исчезнут. И помните, все политики грязны; других политиков не бывает.

Я расскажу одну историю. Когда Индию и Пакистан разделили, на самой границе стоял большой сумасшедший дом. Никому не нужен сумасшедший дом — ни Пакистану, ни Индии; но он должен был куда-то отойти. И, поскольку политиков это не интересовало, в конце концов управляю­щий собрал всех обитателей сумасшедшего дома и спросил: «Куда вы хотите отойти — к Индии или к Пакистану?»
Они сказали: «Нам и здесь хорошо. Мы не хотим ни­куда отходить».
Управляющий пытался объяснить: «Вам никуда не при­дется идти. Вы останетесь здесь; просто скажите, куда вы хотите отойти — к Индии или к Пакистану?»
Сумасшедшие сказали: «Ты что, сошел с ума? Ты гово­ришь: „Вы останетесь здесь", — а потом спрашиваешь: „Куда вы хотите — в Индию или в Пакистан?" Мы не хо­тим никуда. Нам хорошо здесь».

Управляющий делал все, что мог, но у него и самого голова слегка пошла кругом, — то, что они говорили, вроде бы было абсолютно правильно: если им не надо никуда идти, в чем проблема? Они всем довольны.
Наконец было решено... их невозможно было убедить, невозможно было даже объяснить; они над всем этим сме­ялись и радовались: что за глупость? Так что, в конце кон­цов, управляющий решил разделить этот сумасшедший дом на две половины.
В середине возвели большую стену; живущие по одну ее сторону стали гражданами Пакистана, живущие по другую — гражданами Индии. И я слышал, что эти сумасшед­шие до сих пор забираются на эту стену и разговаривают друг с другом; они говорят: «Странно. Мы остались там же, где были всегда, но вы отошли к Пакистану, а мы — к Индии. Кажется, весь мир сошел с ума. Какое счастье, что мы нахо­димся внутри, а не снаружи; там все, кажется, сошли с ума».
Они до сих пор встречаются на стене, смеются и наслаж­даются — какое это чудесное приключение. Все так же, как раньше, каждый остался в своей комнате — добавили только стену в центре. Эти сумасшедшие кажутся более нормальными, чем люди во внешнем мире. Мы все чертим линии, разделяющие страны, создаем новые страны, воюем за новые страны — оставаясь там же, где и были.

Глаголы
Не доверяйте существительным, доверяйте глаголам. Становитесь глаголом вместо того, чтобы быть существи­тельным. Вместо слова «любовь» говорите «люблю». Вме­сто «существа» думайте «существую». Вместо «цветка» Думайте «цветет».
Всегда мыслите глаголами, и вы никогда не будете разо­чарованы. Ваша жизнь станет постоянным ростом, от одной Вершины к другой, и эти вершины будут становиться все и выше.

Гнев
Гнев — это просто умственная рвота. Вы приняли внутрь что-то нехорошее, и все ваше психическое существо тош­нит, ему хочется выбросить это вон. Но нет никакой необ­ходимости выбрасывать на кого-то. Общество заставляет людей контролировать гнев именно потому, что они выбра­сывают его на других.
Не нужно ни на кого выбрасывать гнев. Вы можете пойти в ванную, можете пойти на длительную прогулку — внутри вас есть что-то, что требует от вас решительных действий, чтобы высвободиться. Просто пробегите немного трусцой, и вы почувствуете себя легче; или возьмите подушку и бей­те ее, деритесь с подушкой, кусайте подушку до тех пор, пока ваши руки и зубы не расслабятся. Через пять минут катарсиса вы почувствуете, что тяжесть ушла; и когда вы узнаете это, вы никогда больше не будете выбрасывать гнев на людей, потому что это абсолютно глупо.
Первое в трансформации — это выразить гнев, но не выбросить его на кого-то, потому что, если вы выброси­те его на кого-то, вы не сможете выразить его полностью. Быть может, вам хочется убить, но это невозможно; быть может, вам хочется кусаться, но это невозможно. Однако это можно сделать с подушкой. Подушка — просветлен­ный, будда! Подушка не ответит, и подушка не пойдет в суд; подушка не затаит против вас никакой вражды, по­душка ничего не сделает. Подушка будет счастлива, и по­душка будет смеяться над вами.

Голос, внутренний
Есть многие люди, которым слышатся внутренние голо­са. Все эти внутренние голоса — просто чепуха. Это толь­ко фрагменты вашего ума, у них нет совершенно никакой ценности. И иногда вы, может, думаете, что слушаете какого-то внутреннего наставника или какого-то мастера из Пр6дельного, или какого-нибудь духа, какого-нибудь тибетского духа — и вы можете придумывать такие вещи сколько угодно. И вы будете просто дурачить себя.
Все это ваши фрагменты. И если вы будете продол­жать следовать им, то вы сойдете с ума — потому что одна часть будет тянуть вас на север, другая часть — на юг. Вы начнете распадаться на части. Помните, это невроз — вам нужно научиться наблюдать все эти голоса. Не доверяйте ни одному из них. Доверяйте только тишине. Не доверяй­те никакому голосу, потому что все голоса — из ума. А у вас не один ум, у вас много умов. И это заблуждение про­должает существовать: мы думаем, что у нас всего лишь один ум. Это неверно.
У вас много умов. Утром один ум главный. К обеду глав­ным становится другой ум. К вечеру — третий ум. А у вас их много. Гурджиев говорил, что у вас много «я», Махавира говорил, что человек полипсихичен. Вы — целая толпа! Если вы будете продолжать слушать эти голоса и следовать за ними, вы просто разрушите свою жизнь.

Горе
Нас постоянно учат все контролировать, и печаль ка­жется проявлением слабости. Человек, позволяющий себе быть печальным, не слаб, он чувствителен; а быть чувстви­тельным значит быть человеком. Умирает кто-то, кого вы любили. Естественно, вы переживаете горе. Не нужно чув­ствовать себя виноватым.
Это такой красивый опыт — такой очищающий и осво­бождающий... ничего похожего нет. В горе есть своя красо­та, радость, если позволите. Если вы переживете настоя­щее горе и глубоко войдете в это состояние, вы выйдете из Него полностью обновленным, свежим и молодым — слов­но вместе с горем исчезнет вся пыль, все прошлое. Горе пройдет. Поэтому, когда оно приходит, впустите его — и насладитесь им.
Я не говорю просто впустить его, потому что это можно сделать неохотно. Можно допустить сдержанно, оказать холодный прием. Можно впустить его отрешенно, отстра­нение, но тогда оно останется тенью, которая будет долго омрачать ваше существование, — а это плохо; это очень опасно. Оно может превратиться в непроходящий осадок, который может разрушить настоящее.
Поэтому нужно соблюдать меру.
Все происходящее естественно, потому что только есте­ственное может произойти. Понимая это, вы принимаете все. Придет горе — идите ему навстречу, впустите его, даже если оно кажется чрезмерным. Вам станет очень хорошо. Эта тяжесть и тень исчезнут.

Горечь
К нам приходит горечь оттого, что мы не те, кем должны быть. Каждый человек чувствует горечь, потому что каж­дый чувствует, что жизнь не такова, какой должна быть; если в жизни больше ничего нет — значит, вообще ниче­го нет. Должно быть нечто большее, и пока это большее не найдено, нельзя избавиться от горечи. Из этой горечи рождается гнев, ревность, жестокость, ненависть — все] негативное. Человек постоянно недоволен, но настоящее недовольство где-то глубже. Это жалоба на существова­ние: «Что я здесь делаю? Почему я здесь? Ничего не про­исходит. Зачем меня заставили жить? — ведь ничего не происходит». Время идет, и жизнь проходит без всякого блаженства. Это порождает горечь, желчность.
Не случайно старики становятся очень желчными. Очень трудно жить со стариками, даже если они ваши родители. Это очень трудно по той простой причине, что вся их жизнь оказалась потраченной напрасно, и они чувствуют большую горечь. Они ко всему придираются, по поводу и без повода, чтобы выместить свою негативность; им нужен катарсис, и они брюзжат на все и вся. Они не могут вынести, когда дети счастливы, танцуют, поют, кричат от радости — они не могут этого вынести. Им досадно, потому что они упу­стили свою жизнь. На самом деле, когда они говорят: «Не досаждайте нам», — они просто говорят: «Как вы смеете так радоваться!» Они против молодых, и, что бы ни делали молодые люди, старые всегда считают, что они не правы.
На самом деле, они просто испытывают горечь по по­воду всей этой штуки, которую называют жизнью. И они постоянно ищут предлог... Очень редко можно найти ста­рика, который не был бы желчным; это значит, что он жил действительно красиво, он действительно взрослый. Тогда в старике есть великая красота, какой никогда не бывает у молодых. В нем есть определенная зрелость, оформленность, закал. Он так много видел и так много жил, что бес­конечно благодарен Богу.
Но найти такого старика очень трудно, поскольку это означает, что этот человек — Будда, Христос, Кришна. Только пробужденный в старости может не быть желч­ным — ведь смерть приближается, жизнь уходит, отчего же быть счастливым? Вы просто злитесь.
Вы слышали о злых людях, злых молодых людях, но в действительности ни один молодой человек не может быть таким злым, как старики. Никто не говорит о злых стариках, но из моего опыта — я видел молодых людей, старых людей — следует, что никто не может быть таким злым, как старики.
Желчность — это состояние невежества. Нужно вый­ти за ее пределы, нужно научиться осознанности, которая становится мостом, уводящим вас за пределы. И само это превосхождение — революция. Как только вы действи­тельно вышли за пределы всех жалоб, всех «нет», возни­кает великое «да» — просто да, да, да — возникает слад­чайший аромат. Та самая энергия, которая была горечью, становится ароматной.

Границы
Для человеческих способностей не существует ника­ких границ. Все ограничения — это наша вера; никаких! границ нет. Человек — часть бесконечности, а часть равна целому — таков закон высшей математики. В мире низшей математики часть не бывает равна целому, часть меньше целого — это очевидно. В мире высшей математики часть равна целому, она никогда не меньше целого, потому что часть есть целое. Точно так же, как целое содержит в себе часть, часть содержит в себе целое. Они не разделены, ни в чем не разделены. Нет никаких границ, отделяющих часть от целого. Это одна и та же реальность, видимая двумя разными способами.
Когда вы видите каплю росы, это один из способов увидеть океан, вот и все, потому что в капле росы содер­жится все, что содержится в целом океане. Если вам по­нятна одна капля росы, если вы проанализировали каплю росы, вы познали все тайны всех океанов, и не только на этой Земле — всех океанов, где бы они ни существовали, на других планетах, на других Землях. Ученые говорят, что существует как минимум пятьдесят тысяч планет, где есть вода, жизнь. Где бы ни существовала вода — эта ка­пелька росы открыла вам все тайны всех возможных оке­анов. Анализируя каплю росы, вы придете к истине Н2О, и в ней содержится все.
Человек — это капля росы, человек содержит в себе це- ! лое. Никаких границ нет.
Но если вы верите в границы, то они есть; ваша вера создает их. Вы настолько велики, насколько вы верите —• «Человек есть то, что он думает». И если вы ни во что не верите, вы бесконечны — потому что никакая вера не мо­жет быть бесконечной. Все верования неминуемо ограни­чены. Вера нуждается в определении; следовательно, она будет конечной — как бы велика она ни была, она все же останется конечной.
Вот почему я вновь и вновь говорю вам: отбросьте всякие ерования. Отбросив веру, вы отбросите все определения, се границы, все ограничения. Когда человек отбросил все верования, все мысли, все желания, нет ничего, что созда­вало бы границы. Он — целое.


Граффити
Повсюду вы найдете доказательства человеческой не­нормальности. Пойдите в туалет на вокзале и посмотрите: граффити превратилось в форму искусства. Те, кто напи­сал всю эту ерунду — великие художники. Что это за люди, которые приходят в туалет, чтобы нарисовать и написать все это — все это безобразие! Но все это, наверное, нахо­дится в их мозгу, они носят это повсюду.
Вы ходите среди людей, которые выбрасывают всяче­ский мусор. Они не целятся им в вас, они просто запол­нены им до такой степени, что должны его куда-то вы­бросить; иначе они умрут. Они просто освобождаются от лишнего груза.
Конечно, если они начнут выбрасывать всякий хлам на дорогу, муниципальные службы или полиция поймают их и отдадут под суд, обвинив в том, что они загрязняют до­рогу. Но то, что они выбрасывают, невидимо, и ни один суд ничего не может с этим поделать. Ни одному полицейскому пока еще не дали инструмента, чтобы поймать граффити этих людей, которые они разбрасывают повсюду.
Если они выбрасывают их в туалете, совершенно не­возможно, чтобы они не выбрасывали их в офисе, пото­му что уму это безразлично. В туалете это сделать легче, Потому что дверь закрыта и они одни. Но они пришли в Полной готовности. Откуда эта цветные карандаши? — они пришли в полной готовности, со всеми инструментами. Они разбрасывают свои граффити повсюду, и вы мо­тете их подцепить.

Грация
Все великие мистики описывали это: когда энергии на-! чинают устремляться вверх, когда гравитация больше не! действует на вашу энергию, когда энергия подчиняется! другому Закону, закону изящества; когда вас тянет вверх, когда вы падаете вверх, когда вы устремляетесь вверх, как будто небо притягивает вас — тогда человек приходит к познанию совершенно другого мира. Все вверх ногами — или, может быть, это действительно правильное! положение; но все меняется.

Тело устает, потому что тело живет под действием за­кона гравитации; именно из-за гравитации вы устаете. Вс почему, если вы быстро бежите, вы скоро устанете, подни­маясь по лестнице, вы быстро устанете — потому что гра­витация тянет вас вниз. На самом деле, стоять утомительно, сидеть утомительно. Когда вы ложитесь горизонтально — только тогда есть небольшой отдых для тела, потому что теперь вы в согласии с законом гравитации. Когда вы стоите вертикально, вы идете против закона; кровь течет вверх к голове, вопреки закону, и сердцу приходится интенсивно работать.
Поэтому, когда у вас сердечный приступ, врачи совету- ! ют продолжительный отдых: просто лежите горизонтально — как Снупи! Так вы будете в согласии с гравитацией; в противном случае, гравитация утомительна. Но сознание не подчиняется закону гравитации; это не камень. Оно не име­ет веса. Оно действует согласно совершенно другому зако­ну: закону грации, или, как это известно на Востоке, закону левитации. Гравитация подразумевает притяжение вниз; левитация подразумевает притяжение вверх. Тело посто­янно притягивается вниз. Вот почему, в конце концов, ему придется лечь в могилу; это будет для него настоящим отдыхом — прах возвращается в прах. Тело вернулось к сво-у источнику, суматоха прекратилась, конфликта больше нет. Атомы вашего тела получат отдых только в могиле. Душа парит выше и выше. Когда вы становитесь более наблюдательными, вы начинаете обретать крылья; тогда все небо — ваше.

Позвольте мне рассказать вам об одном законе, который наука рано или поздно откроет. Я называю его законом грации. Точно так же, как есть закон гравитации... триста лет назад о нем не знали. Он действовал и до того, как стал известным; закону не нужно быть известным, чтобы действовать. Этот закон действовал всегда. Он не имеет ничего общего с Ньюто­ном и яблоком, падающим с дерева. Яблоки падали и раньше! Ведь яблоки не дожидались, пока Ньютон откроет закон, они падали всегда. Закон уже был, Ньютон просто открыл его.
Точно так же есть другой закон: закон грации, тяготения вверх. Закон гравитации притягивает вещи вниз; закон гра­ции притягивает вещи вверх. В йоге это называют левита­цией. В состоянии некоего упоенного самозабвения, в опья­нении — опьянении божественным, — в состоянии полной капитуляции, исчезновения эго, этот закон начинает дей­ствовать. Вас поднимает вверх. Вы становитесь невесомы.

Много раз в глубокой медитации вы вдруг начнете осо­знавать, что гравитация как будто исчезла и теперь ничто не удерживает вас внизу, что теперь все зависит от вашего Решения — летать или нет; теперь это ваше дело — если бьх хотите, вы можете просто взлететь в небо... и все небо — ваше. Но когда вы откроете глаза, и вдруг... тело, земля, гра­витация. Когда вы медитировали с закрытыми глазами, вы Забыли тело. Вы двигались в другое измерение, измерение грации, измерение изящества.

Есть две вещи, которые нужно понять: гравитация — это закон, который тянет вас вниз; изящество — закон, который тянет вас вверх. Наука еще не открыла — и, возможно, никогда не откроет второй закон. Вы слышали эту историю — было это на самом деле или нет, не важно: что Ньютон сидел в саду, и яблоко упало. Наблюдая за падением яблока, Ньютон начал думать: «Почему яблоко падает на землю? Почему оно падает прямо на землю? По­чему не в сторону? Почему оно не взлетает вверх?» Был открыт закон гравитации: земля имеет силу тяготения и все притягивает к себе.
Но Ньютон увидел падающий плод; он не заметил дере­ва, растущего вверх. Вот в чем я всегда... Всякий раз, когда я читал эту историю, я чувствовал, что он видит маленький плод, падающий на землю; он не видит дерева, растущего вверх. Вы кидаете камень. Он падает обратно, правильно; но дерево поднимается все выше и выше. Что-то тянет де­рево вверх. Камень мертв; дерево живо. Жизнь идет все выше, выше и выше.
Человек — в своем сознании — достиг высшей точки на этой земле. Когда вы закрываете глаза для мира, когда вы в глубоком медитативном настроении, молитвенном, блажен­ном, экстатичном — тела вдруг нет. Вы осознали внутрен­нее древо жизни; оно растет все выше и выше, и внезапно вы чувствуете, что можете летать.
В этом нет ничего безумного, но, пожалуйста, не про­буйте. Не прыгайте из окна и не начинайте летать. Это бу­дет безумие. Некоторые люди делали это под воздействи­ем ЛСД или марихуаны. Никто никогда не делал этого под воздействием медитации. В этом красота медитации, и в этом опасность наркотиков. Некоторые люди под воздей­ствием, глубоким гипнотическим воздействием некоторых химических наркотиков осознавали эту грацию — осозна­вали, что могут летать. Они забывали тело — и пытались летать. Одна девушка в Нью-Йорке действительно сдела­ла это. Она просто вылетела из окна четырнадцатого эта­жа — а тогда вступает в силу Ньютон. Тогда вы больше не дерево: вы становитесь плодом. Тогда вы падаете на землю и разбиваетесь.
В этом одна из опасностей наркотиков: они могут от­крыть вам некоторые истины; но вы неосознанны. Вы може-те совершить что-нибудь плохое, что-то опасное. Но этого никогда не происходило в медитации, потому что медита­ция дает вам одновременно две вещи: она дает вам новое измерение и дает большую осознанность, так что вы знае­те: есть это измерение, но вы осознаете так, что есть тело. Вы распространяетесь в двух измерениях.

Однажды очень тучный джентльмен рассказывал о том, как он играет в теннис: «Мой мозг говорит, что я должен стремительно броситься вперед, размахнуться и грациоз­но послать мяч через сетку».
И что же дальше? — спросил я его.
Дальше? — тут джентльмен стал очень грустным. —
Дальше мое тело спрашивает: «Кто? Я?!!»

Помните, вы — и тело, и сознание. Вы распространяе­тесь в обоих измерениях. Вы — место встречи земли и неба, изящества и гравитации. В этом нет ничего безумного. Это просто истина.
И иногда это возможно — это происходило, и мне лучше предупредить вас, чтобы вы знали: иногда это возможно, ваше тело действительно может немного подняться вверх. В Баварии есть женщина, которая во время медитации поднимается на четыре фута. За ней наблюдали ученые, и было обнаружено, что нет никакого обмана. Несколько минут — четыре, пять минут — она висела в воздухе на высоте четырех футов. Это один из самых древнейших опытов йогинов. Это происходит редко, но иногда такое случалось в прошлом. Иногда это случается и сейчас. Это может случиться с кем-то из вас.
Это происходит, если притяжение грации становит­ся слишком сильным, и равновесие потеряно. Это не очень хорошо. Не пробуйте это сделать и не просите этого. Это неуравновешенность, и она опасна для жизни. Когда при­тяжение грации становится слишком сильным, а земное притяжение уменьшается, случается, что тело может подни­маться. Даже в этом случае не думайте, что вы сошли с ума, и не начинайте чувствовать, что с вами что-то не в порядке. За Ньютоном не вся истина. Есть более великие истины, чем Ньютон. И гравитация не единственное измерение; есть много других измерений.

Грех
Мистик был приглашен в христианскую церковь. По­сле беседы христианский священник громко крикнул при­хожанам: «Слушайте, грешники! Опуститесь на колени и молитесь! Преклоните колени в молитве!»
Все опустились на колени, кроме мистика. Священник посмотрел на него и сказал: «Разве ты не собираешься уча­ствовать с нами в молитве?»
«Я собирался, — ответил он, — но только я не грешник. И, по-моему, никто другой здесь не грешник. Я хотел уча­ствовать в молитве, но теперь это невозможно. Я не могу преклонить колен. Я не грешник. Бог внутри меня. И в мо­литве я ни о чем не прошу — только благодарю за все, что мне уже дано. Я благодарен за то, что Бог избрал меня своим пристанищем, что он оказал мне честь, что я часть него, что он принадлежит мне. Я готов молиться, я готов преклонить колени, но не как грешник, потому что это не правда».
Вас всегда учили, что вы грешники, и что если Иисус не спасет вас, вы неминуемо попадете в ад. Вы были настолько осуждены, что когда это восточное послание прорывается в ваше существо, вы начинаете сомневаться: «Это невоз­можно. Я? Я всегда был дома? Возможно, это правда о Буд­де, это правда об Иисусе, но я? Я грешник!»
Никто не грешник. Даже в то время, когда вы находитесь в самой черной дыре в своей жизни, вы по-прежнему божественны. Вы не можете утратить свою божественность; ее нельзя утратить. Она само ваше существо. Она материал, йз которого вы состоите.

Груди
Понимаете ли вы, что это глупо? Играя с грудью своей женщины, разве вы не видите, как это глупо? Что вы делае­те? У ребенка есть определенные причины, грудь — это его питание; но вы все еще не выросли из детства. Вы по-преж­нему цепляетесь за что-то... конечно, бессознательно.

Мисс Гловицки шла по улице с неприкрытой правой грудью. Какой-то мужчина остановил ее и смущенно ука­зал на это обстоятельство.
— Господи Боже! — воскликнула женщина. — Я забы­ла ребенка в автобусе!

У ребенка есть определенная причина: это его питание. Но взрослый мужчина, который всегда смотрит на жен­ские груди... или избегает на них смотреть, это одно и то же. Если вы монах, вы будете избегать; но чего вы избега­ете? Вы хотите видеть именно то, чего избегаете. А жен­щины прекрасно это знают, поэтому они притворяются, что у них большие груди, делают искусственные груди, у них есть много искусственных средств, чтобы грудь каза­лась молодой. Настоящие груди могут свисать до пупа, но дураки обманываются.
А мужчина многие века одержим женской грудью — в живописи, поэзии, скульптуре. Пойдите в Кхаджурахо, и вы увидите самые фантастические груди на свете. На самом Деле, эти груди так велики, что женщину просто жалко! Раз­ве она сможет носить такие большие груди? Кажется, это невозможно. Хорошо, что эти женщины — всего лишь ка­менные изваяния. Если бы они были живыми, они не смогли бы даже ходить — им пришлось бы передвигаться ползком! Но кто создал эти скульптуры? Люди, которые до сих пор не повзрослели; у них все еще продолжается детство.

Грусть
Грусть прекрасна. Необходимо понять, что все прекрасно.
Прекрасное — это не качество чего-либо, это просто ваше отношение, ваш подход. Грусть прекрасна, потому что она дает вам глубину, которую счастье дать не может. I Счастье остается поверхностным, мелким. Грусть затра­гивает самые глубины вашего существа, достигает самого центра, пронзает вас до самого сердца.

Гуру
Гуру и ученики — это умственные явления. Гуру суще­ствуют потому, что в них нуждается ваш ум. Их создаете вы. Вы хотите, чтобы вас учили — поэтому существуют учителя. Они вам нужны. Это игра-Некоторым людям она нравится, и они в нее играют. Если вам нравится, играйте в нее глубоко; если вам не нравится, забудьте. Это одна из самых красивых, самых изысканных игр; эта игра появляется только на вершине развития куль­туры, никак не раньше. Поэтому в Индии — на самом деле, только в Индии — сформировалась эта игра. Игра в гуру и ученика родилась здесь. Запад только-только открывает ее для себя, потому что Запад сейчас достиг этой вершины. Это самая роскошная из всех игр: она очень необычна, и в нее могут играть лишь те, кто может позволить себе такую роскошь. И если вы знаете, что это прекрасная игра, и она вам нравится — можете в нее играть; но не относитесь к ней серьезно. Когда серьезны ученики, это еще можно простить; но когда серьезны учителя — это полный абсурд. Непрости­тельно, если они не осознают даже того, что это игра.